Предлагаем отрывки из книги Геннадия Белоглазкина "Бич дальнего следования", которая готовится к печати. Это - юмористические (или саркастические, или фантастические?) воспоминания о проделках молодости, связанные со Ставрополем. Фамилии упоминаемых лиц случайно могут напоминать давно забытое. Но горком партии - реальный. Тот, что находился тогда на ул. Карла Маркса. Сырки в шоколаде - тоже реальные, равно как и буфетчица, мойщица и удостоверения "ВОТовцев".
Сумерки сгущаются,
Фонарики качаются,
Филин ударил крылом.
(Национальная песня)
Давно это было… В разгар андроповской реакции, когда трудящегося могли схватить за руку в кинотеатре, магазине, просто на улице и задать неприличный вопрос, почему это он сейчас здесь, а не на работе? Если учесть, что у нас целое государство трудящихся, можно представить себе масштаб творимого произвола. Народ растерян, и с перепугу употребляет всё больше портвейна и прочих антидепрессантов!
В общем, в меру сил люди пили и веселились. Эта традиция стала массовой к концу хрычовской оттепели, окрепла в застольный период эпохи товарища Прежнего. Позже на нее стали валить все огрехи в выполнении грандиозных планов Партии и Правительства.
И в это жуткое время в Ставрополе возникает нелегальная противозаконная организация. Угнездилось подполье в буфете горкома партии. Было когда-то такое заведение. Старая традиция большевиков времен еще Смольного.
По воспоминаниям товарища Троцкого, в том буфете «раздавали чай и черные бутерброды с сыром или красной зернистой икрой: ее было много в Смольном и позже в Кремле. В обед давали щи и кусок мяса».
В этом буфете икру уже не метали. Но раз в неделю, по вторникам, выдавали редкое лакомство – глазированные шоколадом творожные сырки. Строго по спискам и нормам: первому секретарю – десять, второму и третьему – по восьми, завотделами получали по пяти штук, инструкторы довольствовались парочкой.
Я, как друг буфетчицы, брал полсотни – больше мне не съесть.
Очередной вторник начался трагикомически. Скромно сижу в подсобке. Вдруг кто-то требовательно стучит по прилавку. Это ответственный работник аппарата товарищ К., видный член и непримиримый борец со всякими недостатками.
Человек хочет кушать, голодный аппаратчик опасен вдвойне, а буфетчица вышла, надо спасать репутацию заведения, предложив борцу лучший кусок мяса.
Но день и вид у него явно постный, вместо мяса просит «вон то пюре», очень, мол, аппетитно выглядит, передаю большую тарелку с картофельным блюдом и возвращаюсь в подсобку…
Там суетится мойщица – нет тарелки с объедками для собачки. Выясняем – это как раз то пюре. Теперь плохо буфетчице…
Ответственный тем временем кончил трапезу, сообщил, что было вкусно, поблагодарил и исчез где-то в недрах горкома…
Мы же, по народной традиции, приступили к снятию стрессов, еще кто-то забрел, потом еще и еще. В общем, получилось много народу, много вина и всякого пустословия. Пока после очередного стакана не пришли к трезвой мысли, что сидим в идеологическом центре нашего города, а пьем без всякой идеи. Это совсем не по-ленински и очень похоже на свинство. И от этого свинства поутру станет плохо и ясно: вино – это зло, и хорошо бы его вообще ликвидировать.
Самый догадливый сбегал, куда положено, притащил три бутылки, их единодушно уничтожили путем распития и решили сделать процесс ликвидации зла постоянным и обязательным. А это уже требует организации. А сознание уже расширено до предела. А в расширенных мозгах быстро сформировался Устав с целями, задачами, обязанностями и правами новорожденного Всесоюзного общества трезвости (ВОТ). А меня, как виновника исходного стресса, произвели в директоры.
Вместе с решением каждый вторник устраивать общие собрания всё занесли в протокол. Впереди маячила новая, с большими делами и смыслами Жизнь…
В два часа заканчивали кормление аппаратчиков, и переходили к главному: уничтожали, протоколировали сам процесс и сопутствующие делу тосты. А потом кто-то сказал, что для солидности не хватает членских билетов – мало ли кто после победы примажется! Это было началом конца…
Я имел доступ к типографскому оборудованию, знал печатный и переплетный процессы, «корочки» получились солидные: красные, с золотым тиснением «ВОТ» на обложке, фотографией, кратким перечнем прав и обязанностей. Мы обязаны были систематически уничтожать все виды спиртного путем распития. Имели право внеочередного размещение в вытрезвителях и т.д. Не хватало только печати.
Выручила секретарша одного из высокопоставленных руководителей партийно-советского здания. Шеф её недолюбливал бюрократизм и передоверил ей резинотехническое изделие. Мы узаконили документы солидной партийной печатью и окончательно возгордились. Козыряли красными корочками где ни попадя. Не учли отсутствия чувства юмора у многих сограждан и согражданок.
Приняли очередного члена, протестировали на способность уничтожать, человек увлекся, не рассчитал. В ходе домашней ссоры с криками: «Я обязан!» – предъявил документ жене. Возмущенная мать семейства отобрала «корочку» и с воплем: «Спаиваете мужика!!!» – учинила дебош в горкомовском кабинете хранителя солидной печати. А наутро с нами уже беседовали товарищи из госбезопасности.
Великая истерическая общность «советский народ» славилась юридической безграмотностью. Большинство в глаза не видело Конституции, некоторые сидельцы в пересказе могли изложить самые ходовые статьи Уголовного кодекса и приравнивались тогда к нынешнему кандидату юридических наук.
- Вы еще не поняли, что это уголовное преступление?! Противозаконная нелегальная организация! Учреждать общественное может лишь государство! – отчитывал чекист, и уже мерещилось небо в клеточку, но спасли безупречная репутация и преклонный возраст владельца печати. При официальном подходе ему неизбежно перепало бы за халатность в её хранении. А горкому, проморгавшему нелегалов в собственном здании - за отсутствие бдительности.
Дело решили замять, отобрали протоколы и «корочки», секретаршу и буфетчицу уволили «по собственному желанию», а буфет закрыли под предлогом ремонта, да так больше и не открыли. В общем-то, сами себя наказали…
Истерическая общность продолжала беспрепятственно пить до тех пор, пока вконец не разозлила очередного вождя, Гробачев устроил им всеобщую трезвость, часть народа была отравлена суррогатами, остальные протрезвели и мгновенно разочаровались в советской власти, параллельно рухнула лишенная значительных прибылей экономика и Советский Союз приказал долго жить, вождь лишился престижной должности – снова сами себя наказали. Сплошной мазохизм.
А вот поддержали бы нас – и могла случиться совсем другая история…
Предлагаю выпить за то, чтобы власть и народ активнее искали пути к взаимопониманию.
А общественность активнее поддерживала народных сказителей, скальдов, баянов и прочих акынов, ибо только они могут донести до вас подлинную правду жизни в высокохудожественном изложении.
Помните, как в песне поется:
Налейте, налейте мне чару глубокую
Пенистым красным вином!
Автор - Геннадий Белоглазкин
Comments